В чем проблема
Ментальные расстройства пугают людей. Многие фильмы ужасов сняты на основе баек из «психушки», где злыдни в белых халатах пускают через мозг жертвы, привязанной бинтами к холодному железному столу. Считается, что в психиатрическую больницу можно «упечь» за неправильные мысли, а вышедший оттуда никогда не будет нормальным. Факт госпитализации — волчий билет, мешающий устроиться работать на хорошее место, и это еще без диагноза. А если диагноз — пиши пропало.
Все это — проявления стигматизации. Люди боятся идти к психиатру, а диагностированные не хотят лечиться. Психиатрические термины стали оскорблениями, но их замена не устраняет стигматизацию. Душевнобольной равно неадекватный, хотя многие люди с психиатрическим диагнозом работают, создают семьи и вне обострения не похожи на персонажей кино о душевнобольных.
«В психиатрии много названий расстройств, которые могут нести в себе отрицательную коннотацию в связи с незнанием и использоваться в обществе как оскорбления. Например, “шизофреник”, “идиот”, “биполярник”, “СДВГшник”, “наркоман” и многое другое. Такой язык способствует стигматизации и дискриминации людей с психическими расстройствами, — объясняет психиатр Mental Health Center Анна Корендюхина. — Люди не обращаются к специалистам из-за страха, что об этом узнаю другие и будут использовать это во вред. Человек может думать что он страдает от “чего-то”, чего на самом деле не должно быть. Он уверен, что особенность делает его не таким как все, сломанным, что только усиливает ощущение безысходности и одиночества».
Стигматизация убивает — об этом говорит ВОЗ. Зная, что в обществе негативно относятся к психическим расстройствам, люди не обращаются к врачам, а их болезнь прогрессирует. Одиночество может склонить к неверному выбору, который ежегодно делает больше 800 тысяч человек во всем мире. Но даже если человек решит обратиться за помощью, стигматизация часто настигает его в кабинете врача. Российское общество психиатров заявляет: некоторые доктора поддерживают ложные представления о ментальных болезнях.
Приведем несколько популярных стигматизирующих высказываний. Профессионалы ими не пользуются — хотя бы при пациентах. Но в популярной литературе и в соцсетях они встречаются и обычно трактуются неправильно. Объясним каждый.
«Шизик и шизоид»
Так говорят про странных людей, смешивая в один котел шизофрению, шизотипическое и шизоидное расстройство. Эти состояния частично похожи друг на друга — хотя бы тем, что никто не знает, откуда они берутся. Но различия есть.
Людям с шизофренией достается больше всех. Около 40% больных говорят, что стигматизация — вторая болезнь. Они стесняются диагноза и не обращаются к врачу, но не только из-за страха быть вынесенным за пределы общества. Часто больные шизофренией считают себя здоровыми. Многие убеждены, что за ними следят, на них воздействуют специальными устройствами, вкладывают чужие мысли, управляют действиями, внушает чувства. Врач не поможет — сочтет рассказ бредом и запрет в больнице на месяц. Но это и есть бред в медицинском значении, один из его критериев — невозможность разубедить. Неадекватное поведение отталкивает: никому не интересно в десятый раз слушать историю о похищении инопланетянами.
Со временем человек сам теряет интерес к обществу: уходит в себя и перестает общаться даже с близкими. Это случается со многими больными шизофренией, но не со всеми и с разной скоростью. Мышление человека распадается: его суждения звучат нелогично, он говорит не по существу, не улавливает нить беседы или пускается в пространные философские рассуждения. Он меньше следит за собой, может не мыться неделями, ходить в грязной и рваной одежде. Все это не способствует его социализации.
«Когда мы называем человека именем диагностированного, а во многих случаях даже не диагностированного расстройства, мы навешиваем на него ярлык, характеризующий всю его личность, как будто ее определяет диагноз. Часто клинические термины используются не по назначению, а для описания “странного” поведения, которому приписывают этот самый ярлык, — сообщает Анна Корендюхина. — В наших силах заменить потенциально стигматизирующие термины и ярлыки нейтральным, личностно-ориентированным языком. Язык, ориентированный на человека, отражает, что расстройство является лишь одним из аспектов его жизни, а не определяющей характеристикой. Например, можно сказать не “шизофреник”, а “человек с шизофренией”».
Из-за похожего термина в шизофреники записывают людей с шизотипическим расстройством личности. Эти состояния похожи: человек кажется отстраненным, необщительным, странно одевается, не заводит близких друзей. Он редко поглощен идеями отношения, но может предполагать, что окружающие его недолюбливают. Многие люди с шизотипическим расстройством страдают ипохондрией: постоянно измеряют пульс и артериальное давление, жалуются на странные ощущения и боятся умереть от тяжелой болезни.
Шизотипическое расстройство раньше называли вялотекущей шизофренией, его часто наблюдают у родственников больных. У одних оно перетекает в шизофрению, а другие адаптируются и спокойно живут со своими особенностями.
При шизоидном расстройстве личности человек тоже представляется нелюдимым, холодным и порой не до конца понимает шутки. Он может слабо реагировать на изменения в своей жизни, его трудно вывести из себя. Но при этом он находится в контакте с реальностью, не галлюцинирует и не высказывает бредовых идей.
«Биполярочка»
Это пример модного диагноза, который часто приписывают себе подростки. Так они называют любое неадекватное поведение, резкое желание поплакать или покричать. А еще так говорят о людях со сложным характером, остро реагирующих на действия и слова окружающих. Все это мало похоже на реальную картину болезни.
Биполярное аффективное расстройство или БАР — это тяжелое заболевание, при котором человек не управляет своим настроением. Он испытывает приступы мании, гипомании или депрессии, которые чередуются с просветлением — если повезет, длинным. Раньше эту болезнь называли маниакально-депрессивным психозом, но со временем отказались от термина — звучит страшнее, да и не все больные входят в психоз. БАР мешает жить и адаптироваться в обществе: человек не в состоянии планировать и контролировать свою жизнь. Со временем из-за оксидативного стресса мозг «изнашивается»: устает от нехарактерных и нефизиологичных переключений. Человек в прямом смысле глупеет — у него снижаются внимание, память и исполнительные функции. Ему трудно работать и учится: мало кто даст отпуск на время депрессивного эпизода, когда встать с кровати — непосильная задача.
Мания — эпизод повышенного настроения. Человеку море по колено: в эйфории он готов свернуть горы, выиграть Нобелевскую премию и пробежать марафон. Все это — в один день. Но из-за быстрого переключения фокуса внимания он не может сосредоточиться, поэтому много говорит, а делает что-то механическое — например, убирается. Его речь быстрая, тема разговора скачет от одной идеи к другой. В таком состоянии легко натворить дел, последствия которых придется разгребать с меньшим запасом энергии. Поэтому больные часто боятся маниакальных эпизодов. Еще случается гипомания, когда человек на подъеме, но все же сохраняет адекватность.
Депрессия — противоположность мании. Человек заторможенный, усталый, считает себя никчемным, а жизнь — бессмысленной. Он не испытывает удовольствие от того, что радовало его раньше, меньше ест и двигается.
Неустойчивость настроения — это не главный симптом БАР. При биполярном расстройстве фазы меняются не мгновенно, а через некоторое время. Эпизод мании длится хотя бы неделю, а депрессия — две. Но у некоторых больных встречаются смешанные эпизоды — когда человек в мании испытывает недовольство, чувство никчемности и хочет уйти из жизни или когда депрессивное настроение сопровождается раздражительностью, скачкой идей и психомоторным возбуждением.
Научный сотрудник НМИЦ ПН им. В.М. Бехтерева говорит, что 71% страдающих БАР испытывали на себе проявления дискриминации. А еще они подвержены самостигматизации и по-разному реагируют на болезнь. Одни замыкаются в себе и не хотят идти к психиатру, всячески скрывают диагноз. Другие вступают в терапевтический альянс с врачом против болезни и считают выздоровление защитой от дискриминации.
«Олигофрен/дебил/имбецил/идиот»
Это оскорбление с научной подоплекой: раньше так называли людей с разной степенью умственной отсталости — олигофрении. Несоциализированных людей, отклоняющихся в поведении, психиатры называли дегенератами. Со временем термины приобрели негативную окраску. Тогда их заменили на легкую, средней тяжести, тяжелую и глубокую. Это не помогло избавиться от стигматизации, говорят педагоги.
Дебильность — легкая степень умственной отсталости. Человек с трудом формирует сложные понятия и обобщения. Мышление обычно наглядно-образное, его оценивают по трактованию пословиц. Например, «без труда не выловишь и рыбку из пруда»
Обычный человек скажет, что результат требует усилий, а пациент с легкой умственной отсталостью поделится секретами успешной рыбалки. Эти люди могут успешно выполнять повседневные бытовые дела.
Они усваивают облегченные программы обучения и овладевают несложными трудовыми навыками. Многие из них заканчивают специализированные школы и профессиональные училища, работают на малоквалифицированных работах, заводят семьи, самостоятельно ведут хозяйство. Но нестандартные ситуации, где надо хорошо подумать, часто ставят их в тупик. Это внушаемые люди, которые легко перенимают чужие взгляды. Они могут стать легкой жертвой мошенника или попасть в нехорошую компанию, где их приучают к алкоголю и наркотикам.
Имбецильность — умственная отсталость средней степени. Люди изъясняются простыми фразами и поддерживают несложную беседу. Могут ухаживать за собой, выполнять примитивную работу, но нуждаются в контроле и руководстве, поэтому жить сами не могут. Недостаток интеллекта мешает им переносить опыт в новые ситуации, а значит — принимать верные и адекватные решения. Если человек с трудом себя обслуживает, а его словарный запас не превышает двух десятков слов — это тяжелая умственная отсталость
Идиотия — глубокая умственная отсталость. Это люди, требующие постоянного ухода и наблюдения. Они не разговаривают или общаются междометиями, могут выкрикивать простейшие слова. Часто не узнают тех, кто за ними ухаживают. Люди с глубокой умственной отсталостью обычно содержатся в специальных интернатах.
Отдельно — про «даунов», которых принято считать глупыми и несамостоятельными. Канадское общество людей с синдромом Дауна борется со стереотипами и выпустило много обучающих материалов, а еще — видеопроект, где ребята сами отвечают на вопросы. Они могут готовить еду, водить машину, следить за домом, учиться в колледже и работать. Один из парней признается, что ему нужно больше времени на формирование навыка, но у каждого своя скорость. Исследования доказывают: грамотные стратегии обучения значительно улучшают социализацию людей с синдромом Дауна. Но неприятие в обществе и давление стереотипов все же дают о себе знать: множество подростков и взрослых с этой особенностью страдают депрессией.
5430
